Михаил Галузин: «газовый союз» РФ, Казахстана, Узбекистана прорабатывается
– Меры по обеспечению безопасности Союзного государства, принимаемые Россией и Белоруссией в военно-ядерной сфере, являются вынужденной реакцией на многолетнюю дестабилизирующую ядерную политику НАТО и на коренные изменения, которые произошли за последнее время в ключевых параметрах европейской безопасности. Как известно, страны альянса, открыто стремящиеся нанести России «стратегическое поражение», «официально» объявили себя «ядерным альянсом» и продолжают активно развивать практику «совместных ядерных миссий». Эта практика опирается на ядерное оружие США, развернутое на передовых базах в Европе и Турции, откуда оно может оперативно поражать стратегические цели на территории России и Белоруссии. При этом натовцы все активнее выступают по ядерным делам единым антироссийским фронтом, а отдельные страны блока настойчиво поднимают вопрос о продвижении ядерной инфраструктуры еще ближе к рубежам Союзного государства.
В отличие от США, Россия и Белоруссия, реагируя на обострение угроз своей безопасности, взаимодействуют в ядерной сфере на своей собственной территории – строго в рамках Союзного государства. В соответствии с подходами, изложенными в установочных документах нашего интеграционного объединения, включая Военную доктрину Союзного государства, его территория образует единое оборонное пространство.
Упомянутая в вашем вопросе Концепция безопасности в настоящий момент находится в процессе разработки. Ее положения, разумеется, будут хорошо стыковаться с прилагаемыми Москвой и Минском усилиями по укреплению общей обороноспособности.
Осуществляемые меры полностью соответствуют и нашим международно-правовым обязательствам. Прежде всего, это относится к Договору о нераспространении ядерного оружия. Однако и в части соблюдения Будапештского меморандума никаких противоречий нет. В соответствии с этим документом Белоруссия присоединилась к Договору о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО) в качестве государства, не обладающего ядерным оружием. Таковым она и остается. Передача контроля над ядерными вооружениями от российской стороны к белорусской не происходит.
– Тактическое ядерное оружие размещается в Белоруссии на постоянной основе, или Москва может его вывести, когда сочтет нужным?
– Во-первых, хотел бы акцентировать, что в части, не противоречащей имеющимся международным обязательствам, Россия и Белоруссия в принципе действовали, действуют и будут действовать при обеспечении своей безопасности так, как сами сочтут нужным. В отличие от той же НАТО, где абсолютно все решения подчинены все более неприкрытому диктату США, мы сами для себя решаем что, как и когда предпринимать.
Во-вторых, важно понимать следующее. В сложившихся обстоятельствах даже сама постановка вопроса в предлагаемой вами плоскости гипотетически возможна только в случае отказа США и НАТО от вредоносного курса на целенаправленный подрыв безопасности России и Белоруссии. Прежде всего, должен быть обеспечен полный вывод всего американского ядерного оружия на территорию США с ликвидацией соответствующей инфраструктуры в Европе.
– Руководитель Приднестровья Вадим Красносельский заявил, что «через Приднестровье лежит прямой путь к мировой войне». Согласна ли Россия с такой формулировкой политика? Намерена ли Москва в случае обострения ситуации в регионе поднять вопрос об увеличении численности российской группировки? Нет ли у российской стороны планов по строительству военной базы в Приднестровье?
– Конечно, высказывание лидера Приднестровья имеет образный характер. Вместе с тем, его оценка отражает обеспокоенность сложной ситуацией в области безопасности, складывающейся вокруг региона. Она действительно вызывает тревогу и чревата дальнейшим обострением. Достаточно сопоставить известные факты концентрации украинских вооруженных формирований и военной техники вблизи Приднестровья, подготовки терактов против его руководства и официальных лиц ОБСЕ, начала реализации Кишиневом при содействии НАТО и ЕС планов по укреплению военного потенциала вопреки нейтральному статусу Молдавии. Причем все это происходит на фоне стагнации переговорного процесса по приднестровскому урегулированию и деградации диалога между Кишиневом и Тирасполем.
Словом, ситуация в приднестровском урегулировании сложная. Уверен, что общим целям всех заинтересованных сторон отвечает поддержание стабильности на Днестре, чему Россия готова и далее содействовать в качестве гаранта и посредника. Наше военное присутствие в регионе не является самоцелью, но и сегодня, несмотря на ограниченную численность, российские миротворцы остаются единственным реальным фактором, гарантирующим мир и спокойствие в регионе.
– Россия в ноябре прошлого года предложила Казахстану и Узбекистану создать «тройственный газовый союз», предполагающий транспортировку российского газа по территориям этих стран. На какой стадии находится этот проект?
– Тесное трехстороннее сотрудничество России, Казахстана и Узбекистана в газовой сфере стало бы взаимовыгодным и логичным. Наши партнеры нуждаются в дополнительных объемах газа, а Россия располагает ресурсами для помощи соседям. В настоящее время параметры возможного проекта прорабатываются на экспертном уровне. Необходимо уточнить реальные потребности партнеров, объемы предстоящих капиталовложений. Уверен, что стабильные и долговременные поставки «голубого топлива» будут способствовать энергетической безопасности и устойчивому развитию всего региона Центральной Азии. Видим хорошие перспективы по наращиванию трехстороннего взаимодействия в газовой сфере.
– Высокий представитель ЕС по иностранным делам Жозеп Боррель высказался за отправку в Молдавию гражданской миссии по безопасности и обороне, которая должна помочь Кишиневу укрепить способность противостоять гибридным угрозам. Как Москва расценивает возможность отправки такой миссии в страну? Окажет ли ее размещение какой-то эффект?
– Так называемая партнерская миссия ЕС, начавшая работу 22 мая этого года, не единственное есовское присутствие в стране. Там уже давно и активно работает представительство ЕС, с 2005 года функционирует миссия по содействию правительству Молдавии и Украины в обустройстве и охране границ. Упомянутое вами присутствие Евросоюза заявлено как «гражданское и партнерское», хотя будет разворачиваться по смыслу Общей политики ЕС в области безопасности и обороны. Подобная вывеска не должна создавать иллюзий относительно того, чем там на самом деле будут заниматься представители ЕС, осуществляя де-факто внешнее управление Молдавией. Показательно даже то, что главой миссии назначен гражданин Румынии Космин Динеску.
Видим, что при принятии решения о создании очередной полевой структуры на постсоветском пространстве в Евросоюзе руководствовались геополитическими мотивами. В ЕС стремятся закрепить проводимый нынешним руководством Молдавии прозападный курс, настроить страну на конфронтацию с Россией, игнорируя интересы и настроения населения. Антироссийская заряженность нового присутствия ЕС даже не скрывается. Под лозунгом борьбы с «гибридными угрозами, иностранным информационным вмешательством» в Молдавии будет насаждаться неприкрытая цензура, внедряться западные «ценности», искореняться все русское. Хорошо помним, к чему привела подобная политика на Украине.
С учетом кардинально изменившегося характера Евросоюза, трансформировавшегося в геополитический инструмент США и НАТО, вряд ли новое присутствие в Молдавии будет содействовать стабилизации ситуации в стране.
– Спикер Парламента Молдавии, глава правящей партии «Действие и солидарность» Игорь Гросу заявил, что рассчитывает на помощь европейских властей в вопросе приобретения систем ПВО. Как в России воспримут поставку таких систем Кишиневу со стороны Запада?
– Наращивание сотрудничества Кишинева с НАТО и ЕС в военно-политической сфере, конечно, не может не вызывать у нас обеспокоенности. Мы неоднократно обращали внимание Кишинева на то, что накачивание той или иной страны западными вооружениями или размещение на ее территории натовских военных контингентов делается исключительно в интересах США и его евроатлантических сателлитов, и, как показывает история, это очень дорого во всех отношениях обходится получателям такого «содействия». К сожалению, молдавские власти не хотят понимать, что подобная «помощь» не укрепляет, а, напротив, подрывает безопасность Молдавии. В полной мере это касается и запрошенных ими систем ПВО.
Очевидно, что население Молдавии, традиционно заинтересованное в поддержании добрых отношений с нашей страной, не верит страшилкам властей о российской угрозе и не поддерживает настрой руководства на милитаризацию республики. Поэтому в очередной раз призываем молдавские власти прекратить игры с безопасностью и прислушаться к интересам и чаяниям своих граждан.
– Премьер-министр Армении Никол Пашинян заявил, что мир возможен, если Армения будет признана в границах Армянской ССР. Какова в этой связи позиция России? Не повлияют ли подобные высказывания на подготовку мирного договора между Ереваном и Баку? Когда можно ожидать подписания документа между сторонами?
– Россия всемерно поддерживает мирный процесс между Азербайджаном и Арменией. В трехстороннем заявлении лидеров по итогам саммита в Сочи 31 октября 2022 года подчеркивается важность активной подготовки к заключению мирного договора в целях достижения устойчивого и долгосрочного мира в регионе.
Эту совместную работу следует рассматривать в контексте реализации комплекса трехсторонних договоренностей, согласованных лидерами России, Азербайджана и Армении в период с ноября 2020 года. Они лежат в основе процесса армяно-азербайджанской нормализации и формируют «дорожную карту» примирения Баку и Еревана. Она включает в себя шаги по разблокированию транспортных и экономических связей, делимитации армяно-азербайджанской границы и развитию контактов по линии гражданского общества. В том, что касается мирного договора, помогаем сторонам находить точки соприкосновения, выходить на устраивающие их формулировки и компромиссы.
С учетом крайней чувствительности этих вопросов мы не можем комментировать ход переговорного процесса, чтобы не помешать его продвижению. Баку и Еревану самим решать, что отвечает их коренным интересам, и каким образом они намерены обеспечить устойчивый и надежный мир для своих народов. При этом, разумеется, мирный договор должен опираться на долгосрочные, устойчивые решения.
